«К испытанию медными трубами я, честно, был не готов. Тот день, 15 августа, для меня стал очень тяжелым. Во-первых, напряжение в полете, ответственность за людей, за экипаж. Во-вторых, когда мы приземлились, и люди выдохнули, поняв, что самое страшное уже позади, для нас, пилотов, все только начиналось.
Любую нештатную ситуацию положено тщательно расследовать, найти причину, проанализировать… Тот полет был совсем коротким — всего полторы минуты, а последствия — очень долгими. И второе: внимание к моей персоне в первые несколько месяцев было просто огромным. Я к этому не привык».